| *** |
На далёком затерянном в океане Острове жили Парень и Пёс.
Как они туда попали, приплыли ли, или появились не знал никто… Тем более, ведь на Острове кроме них, никого и не было, а стало быть и спрашивать попусту было некому.
Но если вдруг и спросили бы, то Парень (коли, спрашивали бы люди) возможно ответил бы; «Если есть остров, на нём должен кто-то жить»
И ответ вполне устраивал его самого, Пса и Остров.
Особенно Остров.
По тому, что Парень и Пёс любили Остров, а Остров любил их, своё маленькое население, превратившее его, из никому не нужного, крошечного, затерянного в водном безбрежье кусочка суши, в большой благоустроенный Дом. В Дом, в который так приятно возвращаться и который никогда не хочется покидать надолго.
Кроме Острова у Парня и Пса было ещё и Море; синее-синее, бесконечное-бесконечное, принадлежавшее только им двоим, и не делящееся напополам.
Каждый вечер, возвращаясь с рыбной ловли, Парень и Пёс, приходили на берег, садились у самой его кромки, и слушали прибой. И было им так хорошо, что сжималось сердце и хотелось говорить, перебивая самого себя… и одновременно молчать, смотря на падающие с неба звёзды, переполняясь радостью того, что рядом тот, кому нужен ты. И пусть один не знал собачьего, а второй человеческого, разве нужен был им переводчик?, им владеющим самым понятным языком в мире – Языком Верности Друг Другу…
А когда кончался вечер и наступала ночь, Человек и Пёс засыпали, убаюканные колыбельными Моря и тишиной Острова. И не расставались, даже в тёплых, безмятежных снах. Потому, как и сны у них были общие, и не делящиеся напополам.
Но однажды на горящем рассветом горизонте появился парус.
Парус легко приближался к Острову и скоро белая яхта, послушная умелому рулевому, устало встала на якорь, касаясь мачтами верхушек склонившихся над водой пальм.
По спущенному, сверкающему поручнями, широкому трапу, на чистый утренний пляж, сошла Леди, прекрасная как мечта и изменчивая как мираж. В её волосах путался утренний ветер, на лице играли лучи восходящего солнца, а взгляд подсказал Парню, что есть возраст и Пора Перемен.
- Это твой Остров? – спросила Леди Парня.
- Наш – ответил Парень. А Пёс звонко гавкнул и доверчиво подставил загривок под тонкую, но сильную ладонь.
- Тут очень мило… – Женщина улыбнулась Парню, погладила Пса за ухом и рассмеялась:… можно он будет и моим?
Так белая яхта обрела гавань, а Остров свою Леди, провозгласившую отныне и навеки власть Любви и закон Согласия.
И дни продолжили череду, наполненную вечерними, подзвездными разговорами, ночными колыбельными Моря, как раньше не делящегося на двоих, так и не разделённого теперь натрое. Потому как свойства Настоящей Любви и Настоящей Дружбы не брать, а дарить…
***
К сожалению, рано или поздно, все острова, посещают ураганы, яростные от океанского одиночества и страшные негодностью нерастраченной, слепой силы.
Ураган, обрушившийся на Остров, оказался, возможно, самым могучим и одиноким.
Его мощь, накопленная за долгое скитание, хищно и довольно ощутила под собой, маленький, сотрясаемый клочок тверди.
Вначале Ураган решил снисходительно позабавиться.
Он стал заливать Остров волнами, возмущённого невольным предательством Моря, и швырять в пальмы молнии, а когда почувствовал, тлен пожара, принялся весело раздувать пламя. Но скоро просто забава надоела и, распаляясь, Ураган собрался в тугой жгут смерча, и принялся остервенело утюжить Остров своим гибким телом, пытаясь утопить растерзанную сушу обратно в глубины океана.
На Острове стало очень страшно и опасно.
Парень и Пёс делали всё, чтобы спасти свою Леди, превратившуюся в самую обыкновенную, испуганную девушку.
Из последних сил, захлёбываясь солёной водой, обдирая плоть о рифы, среди злобы и разрушения, они упрямо плыли к сорванной с якоря яхте, понимая что не поймав безвольный, удаляющийся корабль, превратятся в корм для акул и крабов. А значит, не спасут свою Леди.
Так бы оно и случилось, но находчивое Море нашло таки способ перехитрить Ураган, – яхта, попав в водоворот течения, закрутилась на месте, и Пёс, уже сводимой судорогой пастью, ухватил обрывок якорного каната.
В отместку, разгневанный и обманутый Ураган три дня и три ночи бросал судёнышко по штормовым валам. Но обшивка, Любовь и Дружба выдержали, — Ураган устал, выдохся и отправился на поиск других островов и жертв.
***
Наступили долгожданные тишина и штиль.
Море, радуясь вновь обретенной свободе, и словно прося прощения, бережно сносило яхту к израненному, разорённому, но гордому проявленной непокорностью Острову, а Парень и Пёс почтительно встретили на палубе, проснувшуюся Леди.
Парень держал поднос с фруктами и кофе, а Пёс вилял хвостом…
Но закон Согласия почему-то нарушился.
- Я решила вернуться в Большой Мир… – сказала Леди, голосом обычной, взбалмошной женщины: Я боюсь возвращаться на… ваш Остров. Вдруг опять вернётся ураган? И окажется более злым и сильным? И что тогда?
- Тогда мы снова спасём тебя. Только и всего. – ответил Парень, он понятия не имел о слове «взбалмошность».
И Пёс снова вильнул хвостом.
Они оба ещё надеялись, что на лице Леди, всего лишь тучка настроения…
- Нет. Прости. Решение принято. – твердо повторила Леди и затем обратилась к Парню – впервые, только к нему: Ты ведь отправишься со мной?… Взамен я подарю тебе весь Большой Мир, который ты узнаешь и полюбишь, также как этот маленький Остров.
- Также я не смогу. Любимый Остров бывает только один…
- Откуда и как ты это можешь знать? Ты ведь не видел даже соседнего архипелага…
- … как одно любимое Море и один любимый Пёс.
- Ты возьмёшь Пса с собой.
Пёс с готовностью привстал… За Парнем и Леди он был готов куда угодно, не раздумывая. Он ведь был собакой. Преданной, как все собаки.
- А Остров и Море? – растерянно оглянулся Парень.
- Я покажу и подарю тебе другие.
- Другие мне не нужны. Зачем? У меня есть…
- Где вас высадить? – наступает миг, когда, как и любые женщины, Леди категорично претендуют на единственность.
Но Парень и об этом ещё не знал. Он был слишком молод для споров и торга с Любовью.
И они с Псом спрыгнули вдвоём в мокрый песок, и пошли, не оглядываясь, по тающим на жарком солнце медузам.
«Что же ты делаешь? – вопросил Парня Тот Голос Что Выбирает Судьбу: Разве должен человек отказаться от Любви? Разве может Любимый уходить от Любимой?»
И Парень не смог.
Его и этому никто не учил заранее.
Но прежде он всё же опустился на колени перед верным Псом и зашептал в чёрные зрачки:
- Прости. Я покидаю и… предаю. И ухожу один. Потому что там… я чувствую и знаю это… тебе станет ещё больнее, чем здесь, где у тебя остаётся Остров, Море и Ожидание… Прости, что Любовь сильнее Дружбы.
Пёс отвернулся. Чтобы Парень не заметил собачьих слёз. Собаки не имеют права расстраивать Друга.
А Парень уже быстро бежал к спущенному трапу.
И только когда яхта подняла паруса, Пёс посмотрел ей вслед, и в чёрных, верных зрачках застыла горечь, ибо он впервые не понял людей. Людей забывших и нарушивших язык Верности Друг Другу.
***
Прошло время.
Леди сдержала слово и действительно подарила Парню весь Большой Мир.
Они поднимались на поднебесные горы с неприступными вершинами, и затем спускались в девственные, фруктовые сады чудесных долин, продирались в дебрях непроходимых, диких джунглей, брели, спотыкаясь через выжженные пески пустынь, замерзали среди торосов льда обоих полюсов…
Сначала они сами искали приключений, а потом приключения не отпускали их.
Парень и Леди познали контрасты роскоши и бедности, удач и потерь, побед и поражений, убедились в собственной силе и слабости...
Но странное дело, становясь мудрее, опытнее и старше, Парень не становился счастливей. Даже в обнимку с Леди и Любовью. Ночами ему снился Остров, и он звал во сне Пса. И просил прощения…
Тогда Леди повела его в огонь борьбы.
Они на равных сражались на баррикадах и освобождали тюрьмы, таились в засадах и шли на абордаж. Имя Парня со страхом произносили в правительственных залах и кабинетах, а имя Леди с надеждой шептали в застенках пыточных камер и в казематах смертников.
Но и вспыхнувшая с новой силой, опалённая огнём сражений и пороховым дымом, раненая Любовь не принесла им треснутого когда-то Согласия.
Тогда Леди щедро бросила к ногам Парня самый сверкающий и развратный мегаполис, возвела для него дворец, подобный описываемых в преданиях о древних восточных владыках.
Миллиард свечей и ламп зажигались там с наступлением темноты, а творения гениальных музыкантов, поэтов и трубадуров закрашивали её в бесконечный, сумасшедший день.
Лилось вино, звенели бокалы, дымились кальяны, маскарады сменялись балами, а вокруг бесновались порок и страсть…
Но не забытьё, ни богатство, не лишают чувства и тяжести вины.
В последний шанс, Леди заложила Тому Самому Безотказному Процентщику гордость и ревность… Но Парень и не заметил жертвы. Он всё чаще скрывался от Леди в снах.
***
И Леди сдалась и уступила.
- Иди – сказала она Парню, ставшему Мужчиной с поседевшими висками и резкими, горькими складками вокруг рта. – Для Леди слишком мало власти дня, а Женщине ты отдал всё… Ничья Любовь не может забрать у Мужчины его Острова…
- Подожди, не горячись… Может… нам стоит вернуться туда вместе? – спросил Мужчина, зная ответ Леди.
- Нет. Там Твой Остров… а я до сих пор боюсь ураганов.
Она, конечно, обманула его – тот ураган, сейчас казался далёкой, детской страшилкой…
Просто и Леди тоже отдала Мужчине всю себя до мизинца.
И Мужчина покинул свою Леди. Не оправдываясь и не обняв.
Он научился не ошибаться в цене.
А когда за ним закрылась дверь, Леди упала на атласные, ещё тёплые им подушки, и заплакала так, как плачут женщины лишённые титула Леди… Женщины растратившие Любовь. Женщины, которых настигло одиночество.
***
Только в пословицах возвращаться легче, чем уходить…
Мужчина долго и трудно искал свой Остров. Он давно забыл его координаты, и помнил лишь запах пальмовой коры, шум прибоя, отблеск звёзд и улыбку зари…
Но берегов с пальмами множество. А навигация по звёздам и солнцу тоже бывает обманчивой.
Мужчине опять пришлось пройти сквозь чужие идеи, интересы, тела и слёзы, но научившись беречь, рассчитывать и пользоваться … и теперь удавалось гораздо легче – Мужчина получил Цель, окреп, зачерствел сердцем, и защищать приходилось лишь себя одного.
Иногда в плату или за страх, ему предлагали остаться. Заняв чужие троны, или чьи-то места в чужих креслах и постелях. Но он отказывался, не благодарил, переступал через и упрямо шёл дальше…
***
Как-то, в одном из трактиров, опустившийся ветеран без ног, рассказал Мужчине две сказки – о Леди Потерявшей Раскаянье и о Псе Застывшем И Изваянном В Ожиданье…
Мужчина оставил под кружкой ветерана все купюры и последний зарок.
Дальше случилось много и тяжело крови и жестокостей, преступлений и заочных трибуналов, и совсем мало смысла… Мужчину обязательно выследили бы и четвертовали, если бы хоть один сыскной департамент сумел просчитать его непредсказуемый маршрут.
***
Наконец, обезображенный шрамами, ошибками, преступлениями и недугами Старик узнал знакомый берег…
Именно узнал, а не увидел -- старики быстро слепнут и вынуждены слышать… и помнить.
Здесь почти ничего не изменилось.
Почти…
Остров преданно остался Его Островом. Где Его Море приветливо рокотало, бьющейся о гальку пеной.
Они дождались его.
И простили.
Может потому, что были камнем и водой.
Но Старика не встретили длинными, стелящимися по пляжу, прыжками и радостным лаем.
А вместо белых яхт, синюю гладь у горизонта, изредка, разрезали пароходы и броненосцы.
И значит… не с кем поговорить под звёздами, перебивая самого себя… на Языке Верности Друг Другу.
Ибо Время и Плата За Выбор неотвратимы.
Что в сказках, что в…
***
Старик завёл щенка. И налезая буквой на букву, написал одно короткое письмо.
***
Теперь он просто ждёт, – что случится раньше? – запоздавшая смерть, когда подрастёт щенок или кто-нибудь выловит бутылку…
И в принципе Старику без особой разницы – он вернулся! – вернулся в тот Дом, в который так приятно возвращаться и который никогда не хочется покидать надолго.
(zestanoyjoker) примерно 1990-91 -- 28 ноября 2004 года |
| --- |
|
|