дата написания 11 ноября 2023 года
дата заливки 2023-11-11 22:18:47
дата последнего изменения 2023-11-12 17:49:42
просмотров 831
последний 2024-12-02 13:44:13 -
метки:
[2023(131)] [...ДЦАТЬ ЛЕТ ПОСЛЕ ВОЙНЫ(163)] [время и место(391)] [к сандинистам на подмогу(97)] [Портреты(364)] [марши и фарши(141)]
в сборниках:
[... ДЦАТЬ ЛЕТ ПОСЛЕ ВОЙНЫ]
|
Оох, хуже наверное мало что придумать, чем пояснение-разъяснение о чём написал автор — почти всегда абсолютно бессмысленная и бестолковая затея.
Но здесь всё же напишу, попытаюсь.
я не солдат, и никогда им не был, и уж точно теперь не буду. Хотя половину жизни меня чудным образом к ним как-нибудь прибивает.
И я их уважаю, во-первых вот как уважают того, кем тебе не быть, про кого думаешь «Ну нифига себе, могёт», а во-вторых за то что, наверное, это буквально самая предаваемая категория: их предавали, предают, и будут предавать.
И понятие солдат для меня исключает расстреливающих и уничтожающих мирняк, измывающихся над пленными и беззащитными, карателей, мародёров, предателей и подстрекателей, пропагандистов, и всех кто, так или иначе, наживается на войне — с любой стороны (ибо, интернационалист). Те, кто это совершает, после живут исключительно в кредит, и должны об этом знать, и должны ждать расплаты.
Мной очень ценимый собеседник, а может отчасти и даже наставник (вольный-невольный), как минимум замечательный хороший знакомый, увидел в стишике про блокпост «имперскость», то есть то, что я вот совсем там не подразумевал. И у нас старый недоговорённый «спор» про отношение к афганской войне и «афганцам», и в этом мы конечно с ним не сойдёмся, что и было и есть не критично. Но вот ставить мне в упрёк, то про что я не писал, даже не думал — видимо это какое-то сильное непонимание, которое и хочется всё же прояснить, если опять не получится, ну значит, не получится, каждый выбирает себе сам, мы давно более чем взрослые автономные люди, но постарался попытаться
Как увидите, я сознательно убрал из рассказа детали быта, службы, потому что конечно могу в них поплыть и налажать — да, наверное, знаю неплохо (особенно для штатского разгильдяя), но тем не менее, а налажать тут не хочется предельно.
Фактически попробовал вытащить только на диалогах . Ну и ещё зависит и от нынешнего самочувствия, подробный детальный текст конечно потребовал бы куда больше усилий, вряд ли уже возможных
|
| *** |
|
- Ээй, салабон!! Чего тормозишь?! Метнулся же.
И Серёжка метнулся, без воды действительно никак.
- Сто-ять. Серенький?!
- …Паша?
- Буратино! Чё за дела-то? Он же припаханный.
- Погодите, пацаны. Другого кого пока припашите.
- ?
- Братишка это мой.
- Ктоо? Не гони. Разве так бывает? Не призывают сюда двоих.
- Ну вот, как видите, бывает. Двоюродный. И фамилии разные, и место жительства.
- Ну нифига себе. Точно не гонишь?
- С чего бы? Не гоню. Поставь ведра-то. Пойдём побазарим.
Отошли, в расположении немного мест куда, но нашлось, даже чуть тенька. Сёрёжка хоть чуть выдохнул.
- Ну, ты как?
Растерянный Серёжка лишь пожал плечами. Форма на нём топорщилась. В сапогах парило. И он никак не мог сложить Пашку, себя и тут.
- Тяжело? Да сам вижу. Вот уж предположить не мог.
- А я и не могу. Какой ты стал.
- Какой?
- Бравый, наверное.
Паша усмехнулся. В усы. В усы, блин, ну действительно офигеть.
Разница в полтора года. Да нет, тесно они не общались. Да и как? Сергей в Питере, Паша в Свердловске. Но иногда семьи съезжались-встречались на всяком межсемейном, пару раз гостили у друг друга. И было у Сергея и Паши одно общее лето, у бабушки Нюры, вернее у прабабушки. И это было здоровское лето: с паром и туманом над рекой, вечерним чердаком с взрослыми книжками, почти ночными кострами, даже с парой свиданок и одной дракой с местными.
- Давай так, ты сча возвращайся Родине служить, а то, правда, некрасиво и перед твоими, и перед моими. А вечером я тебя выдерну на нормально поговорить. Теперь авось полегче будет.
Очень Серёжка сомневался, но вслух такого сразу не скажешь, тем более такому Паше.
К нему конечно изменилось отношение. Кто-то из его призыва уже и с завистью поглядывал, что понятно — ну, нет его не освободили от душарских трудов, но затрещин уже не прилетало, да и орать на него перестали, но стали более пристально, пусть и искоса, приглядываться что ли, мол не подведёт ли братана — было за кого Паше вписываться? Очевидно, что Пашу уважали. И Сергею стало совсем тяжко. Придётся говорить, да. Хотя он раздумывал до последнего — ну брат двоюродный, не родной же, а вдруг — всерьёз стрёмно и страшно, да и с родным, поди, не проще бы.
- я тебе признаться хочу.
- Валяй – откровенно удивился Паша.
Над ними фантастически звёздная афганская ночь, с тёмным-тёмным, чернильным небом и яркими серебряными звёздами, над густой тенью гор вокруг.
- я не хочу убивать мирных. И не смогу. Ну вот никак.
Паша, ну не то, чтоб растерялся. Но явно не ожидал.
- Хиппарь-пацифист?
- Не. Какой нафиг хиппарь. И не пацифист. Но в мирных не хочу и не смогу. Категорически. Мы же с тобой, помнишь, обсуждали тогда, на том бабаНюрином чердаке.
- Смутно. Да помню, не дёргайся.
- Что делать, Паш?
Паша курил. Докуривал.
- На хера тогда сюда?
- А меня спрашивал кто? Мои кстати так и не знают, всё не решусь написать, пока написал что учебка. По адресу в/ч просекут? Отец может сообразить.
- Сложно как у вас.
Серёжке всё же стало легче. А вот Павлу точно нет. Как-то нечестно получалось. Будто на него перекинул.
- Послушай, парень, я сюда не просился. Ты тем более. Но раз угораздило, служи, боец. И ни себя, ни товарищей не подставь.
- я же не про это.
- А про что? Про гепатитную мочу выпить? Гвоздём мозоль расковырять? Самострел не советую, как ты выразился, категорически, и себя покалечишь, и под трибунал после больнички стопудово загремишь, тут на этой теме не одного шакала сожрали.
- Паш, блин. я про бой что ли? или про типа тяготы? я тебе про то, что не желаю в убийцы и в каратели? Зря сказал.
- Не зря. Уж поверь.
- Ты убивал?
- Вероятно. Очень вероятно.
- Это как?
- Там кишлак за третьим поворотом по бетонке. Ну и по нам оттуда… Мы по ним. Я в одного стрелял, он упал, я потом подходил, смотрел, никаких особых кошмариков, в грудину ему легло.
- И?
- Но я же не один стрелял, может и по нему не один. Слушай, да какая прям разница? Надо, придётся, ещё выстрелю. Или лучше, чтоб он в меня? они в нас?
- И по мирняку?
- По мирняку. Пропасть. Из них мирняк, как из меня член цк политбюро. Серый, здесь не санаторий, и не игра в казаки-разбойники или «Зарницу». Война здесь. И подлая. Они с нашими парнями знаешь, что проделывают? И не с парнями тоже. Да, я помню те наши разговоры, да наша пропаганда много врёт, раздувает, красные орлы у них чуть ли не на каждой горке и в каждой части случаются. Но случается. Факт. И животы потрошат, и глаза выкалывают, и яйца с хреном отрезают.
- Так и наши их гранатами в окна и из «градов». Наслушался.
- Наслушался он. Дембельнёшься, ещё сам такую же пургу про гранаты в окна понесёшь.
- А что, неправда?
- Правда. Только на одного такого метателя, здесь ещё сто служивых. Кто-то и в рейды и на караваны никогда не ходил, мало думаешь таких, кто-то вообще ничего кроме своих складов и подсобок и не видел, носа оттуда не высунет, штабных и политсучья навалом. Вот кто, по-твоему, тут, в Афгане самый героический?
- Спецназ какой? Разведка? Десант? «Зенит», «Каскад» и «Кобальт»?
- Ну ты нахватался, когда успел-то? Туда посмотри, что видишь?
- Дорогу. Серпантин. Пара машин едет.
- Верно. Вот они. Спецназ говоришь, разведка… У них подготовка, они слаженные опытные команды. А эти одни в кабинах, цель, мишень — лучше не придумаешь. И защиты никакой, и только АКМ, а на него ещё и руки должны оказаться свободными. И приказ доехать и доставить. Сколько их в колонных погорело, посчитал бы кто, да и подсчитают, соврут небось. Вся дорога, все дороги в надписях, да звёздочках и панамах истлевших. Вот они где и по какому мирняку? Наоборот и лекарства и тетрадки бывает — бывает-бывает.
- Паш, я всё равно не смогу. Всё понимаю, а нет. я каждый день и каждую ночь про это думаю, извёлся. я и драться то всегда избегал, и тогда, если бы не ты, да ещё Катя та
- Катяяя – и Пашка почти засмеялся: А сейчас?
- Может уйти? Ни моча, ни гвоздь… мерзость. И трибунал, дисбат — верняк.
Почернел Пашка, или посерел. В свете ярких звёзд.
- Ну ты и… Ладно, про меня не подумал, не до того тебе.
- У нас фамилии же разные – промямлил Сергей.
- Ага. И всей части растрезвонили, что братья. Но шут со мной. С поста придумал?
Замолк Серёга.
- Так вот. Если с поста. Очень ненулевая вероятность, что пройдут и вырежут твоих товарищей. Пусть даже и не товарищи они тебе, бывает. Но готов стать соучастником уже их убийства? плена? измывательств и пыток? и как их близкие над цинком заходиться будут?... И тебя, думаешь, на душманской стороне рюмкой водки и спасибо что пришёл, встретят? до «Голоса Америки» отсюда мало кто допрыгивает. Ты по воинской кто?
- Радист.
- Во. Отлично. Не «град», не бомбардировщик, не артиллерист. Служи, таскай, и обеспечивай связь.
- Зачем мы тут, Паш?
- У меня тут дружок был, ну хай, приятель, Тимурчик из Самарканда, узбек. Как раз на хлебовозке. Я у него спрашиваю: ну а ты вот, узбек же, здесь тоже узбеки — за что воюешь? А он мне отвечал: я советский узбек, у меня сестра в университете, а мама врач, в моём городе фонтаны и библиотеки, я Майн Рида и Буссенара в детстве читал. А здесь ни врачей, ни университетов, а придут к нам, и у нас не будет, за то и воюю. Ему глаз и выкололи, не знаю живому или мёртвому. До железки отстрелялся. Одиночные машины — хлебо-водо-возы — даже не колонна.
- Вот что, Серенький. Через неделю смена на третий блокпост пойдёт. Попросил, чтоб тебя взяли. Мне это непросто было, я ж сержант, а не офицер или прапор. Но пообещали. Место вроде спокойное, тьфутьфутьфу. Посидишь на вершине, проветришься, мозгами пораскинешь, нафилософтвуешься, короче. Но.
- Но.
- Но если что, не подставь ни себя, ни других.
- Ни тебя.
- Тоже неплохо бы.
- Гвардии младший сержант, Дровякин!
- я!
- В чём дело, сержант?! Что за выкрутасы?
- Отказываюсь принимать участие в зачистке кишлака.
- Ты ошалел, Буратино? Охуел? У тебя «отвага» и три месяца до дембеля! Это трибунал же.
- Так точно, понимаю, не салага. Но я солдат, советский солдат, а не каратель. Категорически.
А шестью часами позже, где-то там, на блокпосту, в густой тени высоких гор, у самых звёзд, вёл на мушке и пытался различить — кажется-не кажется, двоюродный брат гвардии младшего сержанта…
«Ой, мама дорогая. Ну и вот»
На курок, и:
- Пост к бою!! Духи!!
(zestanoyjoker ps) 11 ноября 2023 года
|
| --- |
|
|