| *** |
Бывают у барышень эдакие томления – июльская или августовская ночь, тепло, на улице колышется густая листва, звёзды и луна, захочешь, не заснёшь, да и не хочется, хочется налить бокал или заварить кружечку, усесться на подоконник, и глядеть, и обдумывать-представлять всякое…
А он выходит из парадного напротив. В одну ночь выходит, во вторую, в третью… Влюблённый? Игрок? Поэт? Сутенёр? Контуженный? Вроде ни на кого из перечисленных не похож. Или похож на всех сразу.
Астра заинтересована и считает себя с ним почти знакомой. Правда непонятно замечает ли он её, но он для неё уже кто-то.
На вторую неделю она решается и окликает его. Он не смущён, не растерян, но озадачен. Потом несколько ночей она его ненавязчиво приветствует — ну, по её мнению ненавязчиво, он приподнимает шляпу, негромко отвечает, уходит и возвращается.
В конце концов, она приглашает, он поднимается, они знакомятся и пьют средний коньяк со средним кофе.
Он — его зовут Габль, признаётся на третью неделю. Совсем неуверенный, что Астра ему поверит. Астра кивает его оригинальности и конечно не верит. Вначале не верит. Но делает вид, что поверила, даже начала предлагать-перебирать варианты возможной выгоды — Габль только усмехался и курил в сторону, пытаясь возразить, что никаких выгод не предвидится.
А затем, не вдруг, Астра верит — после уже естественного развития знакомства, Габль рассказывает Астре её сны, — очень странное ощущение – больше половины из рассказанного Астра вспоминает лишь следом за тем, как Габль озвучивает – сны ведь запоминаются обрывочно, нечётко, и быстро забываются, а ещё Астре отчего-то неудобно, некомфортно, хотя ничего неприличного или сокровенного ей не приснилось. Или Габль смолчал.
Смолчал-смолчал, и Астра краснеет, пунцовеет, нервно отворачивается, будто за нужной ерундой.
- Из этого надо извлечь практическую пользу – настаивает Астра, ей опять желается быть практичной и деловой.
- Пробовал, не получается – что можно узнать из сна? и тому кому снится, и тем кто вдруг заинтересуется теми кому снится…
- Сокровенное. Даже тайное!
- Хм… Но ведь абсолютно несознательное – сон ни желание, ни воспоминание, ни признание, в чистом виде, в нём есть, могут быть элементы и первого и второго и третьего, но нет главного – разума, помысла, значит, смысла…
- Уверен?
- Не окончательно. Но на пока у меня ни одного примера и довода доказывающих, что сон может нести практическую информацию, хотя бы достоверную. Да и как проверишь?... Но порой это красиво, порой фантастически красиво. Или также фантастически кошмарно, или смешно.
«Или неприлично» - вслух не добавила Астра.
Немного Габль лукавит, немного, вернее иногда, чужие сны действительно приносят ему доход.
- Пойдём со мной.
И Астра понимает что это, наконец, ожидаемое доверие.
Первое место в богемном районе, куда Астре всегда хотелось когда-нибудь к кому-нибудь попасть.
Видеофон на входе, в который резко, надрывно произносят:
- Кто это с тобой?
- Это своя – просто отвечает Габль, и Астре приятно и лестно.
Ну конечно… Квартира мастерская художника: везде холсты, кое-где бутылки, пестрит красками и цветами. Бардак.
Габль с хозяином — таким же встрёпанным и разноцветным, как и квартира, прямиком проходят к холсту. Хозяин — Астра не может вспомнить представился ли он, представил ли его, а ему её Габль, — нервно оглаживает взъерошенные волосы. У неё ощущение, что о ней сразу забыли. Но ей так даже комфортнее.
- Ну? – спрашивает Габля художник.
- Вот сюда - и Габль тычет пальцем: добавить гроздь винограда.
- Чего? – художник кратко деревенеет, уставясь в потыканное, где вроде гигантское щупальце осьминога и фрагмент бурого заката, и кажется коктейльная соломинка в кроваво оторванной женской кисти: Гроздь винограда?!...
- Красного, крупного – добавляет Габль.
- Ге-ниально.
И художник начинает метаться, сшибая бардак: Ну гениально же!
Астру он вроде больше и не заметил.
Второе место почти противоположность. Порядок и аккуратизм. Белые стены, белые полки, белые обои.
Почти. Второй хозяин не менее нервный, чем предыдущий, но очень старается скрыть: дозированные и размеренные речь и движения.
Почему-то Астре его жальче, чем художника, но и никакого сочувствия, наоборот.
- Психолог – шепчет ей Габль, и Астра понимающе кивает — очевидно же.
Они усаживаются за неудобный белый столик. Психолог что-то дозированно разливает (у Астры моментально — соломинка и оторванная кисть)
- Вы ему скажите про густую серую бабайку, солярку и спижженый дизель.
Психолог, в отличии от художника, сдерживается от «Чего?», лишь мнёт губы и в итоге выдаёт «Ага. Именно про густую и серую, и спижженый?... Спасибо. Благодарю»
Пока прощаются, Астру вдруг чрезвычайно одолевает показать спине психолога «фак», и она показывает. Габль ей улыбается.
- Типа реабилитирует ветеранов боевых действий – поясняет в лифте Габль. И Астре горько и за ветеранов и за спиженный дизель, особенно за типа и бабайку.
Зато дома она торжествует:
- Ну вот же!
Но Габль только чуть снова улыбается и также чуть, отрицающе, мотает головой. И приподнимает шляпу.
Бывают у барышень эдакие томления – июльская или августовская ночь, тепло, на улице колышется густая листва, звёзды и луна, захочешь, не заснёшь, да и не хочется, хочется налить бокал или заварить кружечку, усесться на подоконник, и глядеть, и обдумывать-представлять всякое…
(zestanoyjoker ps) 14 июня 2013 года-21 мая 2020 года
|
| --- |
|
|
Джок
2020-05-31 01:20:45
спасибо, Людмил.