| *** |
|
Представьте себе измождённую страну; раздербаненную бездарными, но алчными правителями, повсеместными временщиками-хапугами, продажным чиновничеством, и прочими холуями и прихлебателями, войнами и столкновениями, рознью, озлобленностью, деградацией, экономическими и техногенными крахами…
Границы без застав и заслонов. Заброшенные, а где и разрушенные города, посёлки, деревни… Пугающие пустотой и никчемностью бывшие промышленные гиганты, предприятия поменьше даже видимо растасканные наполовину, а то и на три четверти. Замусоренные проспекты и улицы, поля, леса, водоёмы, порой с человеческими останками тех, с кем судьба и представители их вида поступили безжалостно, впрочем и жертвы зачастую не отличались миролюбием, лишь оказались слабее, малочисленнее, неудачливей. Бездельное, давно ни во что хорошее не верящее, население. Шайки и банды неотличимые от "отрядов самообороны», и наоборот, мародёрство. Осколки раздробленной, деморализованной, разложившейся армии, кое-как обороняющие собственные тоже разграбленные и разворованные гарнизоны. Часть бывших роскошных вилл, превращённых в подобия ощетинившихся крепостиц, окружённые пепелищами когда-то не менее кичливых и амбициозных соседей.
И вот на фрагменте пространного пейзажа, издалека, ну например из за холмов, или из за лесополосы-«зелёнки», или из за промзоны, с мятыми силуэтами обгорелой бронетехники, начинает наигрывать пронзительная мелодия; в ней совсем чуть контрастирующей с окружающим бодрости, в ней достаточно печали и горечи, очень достаточно, но вместе с чуть бодростью и горькой печалью, в мелодии что-то… наивное, детское, почти детское, наверняка детское! из того, не измождённого, легендарного добедовостью детства, с живыми любящими заботливыми родителями, с весёлыми приятелями и подругами, с орущими и визжащими каруселями в парках… с мороженым, на цветастых целых улицах, с целыми стёклами в окнах, с тысячей больших и маленьких радостных ценностей, что стали фантастически дороги по утрате, да и просто фантастическими
Мелодия подтягивается, приближается. Мелодию слушают, и вроде слышат и глухие, и контуженные, и умалишённые. Мелодию слушают все.
Мелодию начинают видеть. Потому что к небу – рвутся к облакам — бумажные змеи! дракончики, журавлики, шары и шарики, и вовсе пока не разбери что.
Мелодию буквально и в обоих смыслах выводит небольшая процессия, такая же пёстрая, как рвущееся над ней в облака.
- Чудики.
- Придурки.
- Ну не без того.
- Недобитки.
- И не без этого. Однако знаешь, приятель, примолкни. Дай послушать… нормальное.
- Нашёл приятеля. Сам по всему недобиток…
- Сочувствующий я.
- Чё?
- Через плечо… Писалось эдак когда-то в определённых мерзких бумажках.
- Нудануда… Обожди, со-чув-с-тву — тьфу — ю-ющий, сча до крепостицы Гюрзы дотащатся, а им никак не миновать, вот и поглядим.
И уже есть кому поглядывать. Мальцовая босота повылезла. И к хлипким штакетникам кое-кто осмелился. Из переулка безногий выкатился. Троица в ошмётках форм. Куркуль с обрезом за своей пропуленной, но крепенькой калиточкой покуривает. Ну и непременная бабка ровно на середину просёлочной высеменила.
- Побьють, ей-ей побьють.
- За что побьють то?
- Было бы за что, убили бы — типа вековая народная мудрость.
- Дык они… энти… скоморохи же.
Над гюрзовой крепостицей выстреливает сигнальная ракета. Процессия не останавливаются, мелодия не сбивается — прибавляет.
- Надо же, мотив какой запоминающийся.
- О. Старорежимный учительшка решился выползти…
- Ой, вас бы не — в новорежимные.
- Ой ему. А нам ни к чему, не старо-, не ново-… Подсвисти им, ага.
- На мотив слова бы…
- Значит нет слов. Иссякла твоя словесность бля.
- Значит будут.
- Ей-ей а наподобие манка срабатывает. Сдаётся, не хитрющий ли план, всех недобитков выманить, а?
- Вы особо на простор не высовывайтесь, резанут из крупнокалиберного из гюрзовых башенок, мы что мошки на столе.
- Говорят, пацанчик её — сам…
- Говорят, что кур доят, остригают поросят.
- Глянь-те, у них там и печёные… раз, два…
- Наверняка побьют. Покалечат. У нас Тымчик печёными терзанный, и Липатый… Печёномордым сюда года три заказано накрепко.
- Похоже не накрепко. А на мотике — здоровущие — вон, и самая длинная нитка, канат прям. И — саксофон! мамадарагая, отвечаю — в натуре сакс!
- Зато остальные хлюпики, стопудово городские… хе с саксом то, и бабы — волосатые эээх
- Хиппи.
- Хтоо?
А мелодия уже настолько здешняя, словно знакомая, волей-неволей… и правда, слова бы…
Ворота гюрзовой крепостицы скрипуче разъезжаются, выпирает лобешник «кабана», в открытом люке автоматчик, неспешно выцеливает мото.
Бабка обмахивается. Учитель пробует убедить ближайших мальцов хотя бы отодвинуться в палисадник, те вяло уворачиваются, громко матерятся, цыркают ему на мятые брюки.
- Рыжей бестии Сальвы опасайтесь. Пырнёт, не поморщится. Она у них заводила — да-да… Заточка в правом сапожке.
Возле учителя немолодая, но и не старая сударыня. Он её не помнит. И она понимает, что не помнит, но ничего не поясняет.
А вот троица попятилась, вроде за разговором отошла.
Играющие мелодию — у первых домов посёлка. Тени от унебесной пестроты мечутся на грунтовке, по штакетникам и заборам. Теперь рассматривается каждый в процессии. Десять, нет одиннадцать, нет тринадцать; пара на медленном мотороллере, с кузовком, в кузовке кладь перекатная — в кожанках и с наклейками, задний действительно умудряется выдувать на саксофоне, у переднего на шляпе бубенцы, перед ртом закреплённая губная гармоника, пара барабанщиков, горнист, на телеге клавесин и два гитариста, «бабы» с бубнами — постарше на коняге, везущей телегу, флейтист, дударю с великанской дудой поддерживает дуду самый низенький кособокенький с маракасом, балалаечник…
Волосатая помладше, что пёхом, отбегает к забору — в посёлке два настоящих и неизломанных, вокруг крепостицы и у Куркуля, к крепостице волосатая не решается, решается к забору Куркуля. Тот передёргивает затвор. А она всё равно быстренько подбегает, быстренько приседает и одной причудливой завитушкой рисует цветок, красивый, фиолетовый, и делает вопрошающий знак рукой. Кукурль усмехается и кивает. К волосатой соскакивает с телеги и один из гитаристов. На заборе Куркуля начинает творится скорое двухцветное - фиолетовобирюзовое
- Тоормози! Сто-ять!! – кричат с гюрзовой крепостицы.
- Мы не можем! – ответно кричит балалаечник: Нам нельзя прерываться. И останавливаться нельзя. Только с закатом и до рассвета. Мы — светлый марш. Пятый сводный светлого марша.
- Первые очереди — по ногам, следующие…
- У вас в селении поэты есть?
- Ась?
- По!-э!-ты! Рифмачи. Сти-хо-плё-ты! Нам слова на музыку надобно. Очень надобно. Все сводные ищут.
- Идиоты. Вы под девятью стволами!! В клочья перестреляем
- Ну а музыканты?
- Есть, есть! – гюрзёнок в хаки выскакивает на верхнюю башенку, машет показывая: Скрипка!!!
Приставляет к плечу, и сначала сбиваясь, затем увереннее, присоединяет пронзительности и чуть бодрости.
Гюрза долго на него смотрит. Для Гюрзы долго. Затем на не останавливающихся блаженных.
- Как же ты её ненавидел… Слезай. Хватит.
Мальчишка опускает скрипку. Также суживает глаза.
- Ты пропустишь их, ма?
- …
- Ты-про-пус-тишь-их. Они — пятый сводный светлого марша.
- Пожалуй я пропущу их. Хабарь! — отбой! Им и без нас достанется.
Блаженный пятый сводный проходит посёлок.
Учителю очень хочется выкрикнуть что он стихоплёт, но он молчит.
Рыжая девчонка подскакивает к замыкающему флейтисту, отскакивает, и флейтист оседает, пузыря в мундштук флейты.
- Помните? — компьютеры, эм… социальные сети?… эммм — мэм? точно — мэм — «светлые человечки», уничижающее такое… Забавно.
Флейтиста подхватывают балалаечник, «баба» с бубном и фиолетовым мелком и горнист, тащат к телеге. Мелодия путается, перепутываются, судорожно снижаются и бумажные змеи, дракончики, журавлики, шары и шарики, и вовсе не разбери что. Но саксофон, барабаны, дуда, гитары, клавесин, второй бубен, маракас и губная гармоника удерживают светлый марш.
Конечно это не марш победителей, это марш не от мира сего непобеждённых – беззащитный упрямый марш надежды в данном дрянном месте в данное дрянное время.
- Забавно?-учитель оглядывается на сударыню —« Не помню. И вас ну не помню!», и думает про слова на мелодию.
Спустя недолго, на чердаке донжона крепостицы, мальчишка в хаки вытряхивает пыль из древнего механического будильника… скрежещет заводным и стрелочными пимпочками
- Рассвет — четыре? пять?...
zestanoyjoker ps 23-26 августа 2015 года
|
| --- |
|
|
Джок
2015-08-27 07:01:42
дык почти не могу её писать - голова не тянет(