| *** |
Ночь.
Город хранят звёзды.
Именно звёзды и именно хранят.
… город из тех, которые рисуют в детских книжках; силуэт старого форта, очертания Ратуши и Кривой Башни, шпили дворца Инфанты, кружевная готика Собора Снежинок, строгость Костёла Святости, площадь Правительницы Ливы-Ланы, замки Регента и Дофина, бастион и Талый комплекс Эрцгерцога, Монумент Доблести, Аллея Памяти, Амфитеатр Рассвета и Парадоксальный Водопад, академия и театр, рынок и таверны, виллы и предместья, отдельность и удалённость района Задочья, Ведьминский дворик, кондитерская Пьетро, развалины Чёрного Двора, гроздья эльфийских навесов, поднимающиеся и скатывающиеся по холмам улицы и переулки, мощённые мостовые и уютные, ухоженные скверы, и конечно простор и разнообразие, разноцветие черепичных крыш – некоторые действительно похожи и на морские раковины, флюгеры, чердаки и мансарды, печные трубы...
И на одной из крыш, в одном чердаке живёт трубочист.
Воо-он он сейчас, как раз, сидит под звёздами. Курит. Пишет, низко нагнувшись к карандашу и листкам. Типа сочиняет.
Не удивляйтесь. Если удивились.
Ведь раньше трубочист не был трубочистом, а был… да кем он только не был – и шулером, и курьером, и продавцом рыбы, учителем и шутом, даже журналистом и военным корреспондентом, то бишь сначала журналистом и даже военным корреспондентом, а уже затем и шулером, и курьером, и продавцом рыбы, учителем и шутом. Такой у трубочиста сложилась его малоудачная жизнь. А точнее не сложилась. Это иногда случается. И не обязательно с журналистами.
А ещё трубочист, конечно же, влюблён в принцессу. Правда, та принцесса давно осталась совершенно в другом городе, более того совершенно в другом королевстве, более того совершенно в другом времени, и сам трубочист уже и не очень помнит и знает где. Но трубочист точно помнит и знает, что принцесса где-то есть.
И трубочист не придумал иного способа надеяться, что принцесса, наконец и когда-нибудь, примет любовь несчастливого трубочиста, как стараться писать добрые сказки и рассказы – всё лучше, пронзительнее и добрее – пусть однажды, когда-то давно, в другом городе, в другом королевстве, и в другом времени у принцессы и успешного журналиста из отношений получилась нехорошая чепуха.
Вы хотите сказать, что затея трубочиста не умна и у него безнадёжные надежды?
Не возьмусь вам ответить. Или не решусь. Схожих историй на земле тысячи. Но гораздо удивительнее, что они повторяются, буквально копируются из поколение в поколение. И от чего-то порой кажется, что вся всеобщая история человечества и состоит из этих межличных историй любви, одиночеств и надежд.
Да-да, вы правы, мы немного отвлеклись…
… Утро.
Над город играет солнце.
Именно играет. И именно над городом.
Через соседний дом, но не на крыше, а, наоборот, в подвале проживает милая прачка.
Но на самом то деле прачка вовсе и не прачка, а тоже принцесса. Настоящая. Но заколдованная сразу при рождении несправедливым и жестоким волшебством – и несправедливое и жестокое волшебство скрыло красоту милой прачки; никто не может разглядеть в милой прачке истинную красоту и прекраснейшую душу.
Милая прачка любит трубочиста.
С того дня как тот стал трубочистом и перебрался в свой чердак на крыше.
Прачка пользуется тем, что трубочист отсыпается утром и днём, после ночи работы, стараний над сказками и рассказами, и безнадёжных надежд, – и каждое утро, незаметно для трубочиста, милая прачка поднимается на крышу, осторожно ступает по теплеющей черепице, открывает без скрипа ставни чердачного окошка и просто смотрит как трубочист спит, как шепчет и вскрикивает, как стекает слюнка из приоткрытого рта, как улыбается забытой улыбкой…
Милой прачке жалко, что трубочист и солнце встречаются редко и коротко.
Милой прачке горько, что она и трубочист стареют рядом, но и трубочист тоже никогда не разглядит в ней, милой прачке истинную красоту и прекраснейшую душу, настоящую, а не гдетотамошнюю, далёкую и прошлую принцессу.
Так иногда случается. И не обязательно с трубочистами и прачками.
И поэтому милая прачка привычно вздохнёт, без скрипа закроет ставни чердачного окошка и спустится обратно, отстирывать-выжимать и замечательные стихи.
Милая прачка не придумала иного способа надеяться, что трубочист, наконец и когда-нибудь примет любовь несчастливой милой прачки, как стараться отстирывать-выжимать и откровенные, замечательные и чудесные стихи – всё чище, пронзительнее и откровенней.
Отстиранные и выжатые стихи милая прачка заверит скромным псевдонимом и отправит в местное издательство. Туда же и почти затем же, куда и зачем отправляет сказки и рассказы трубочист.
Вы хотите сказать, что затея прачки не умна и у неё безнадёжные надежды?
Не возьмусь вам ответить. Или не решусь.
… День.
Город укутывают облака.
Именно укутывают и именно город.
… Милую прачку любит седой, нетрезвеющий сторож, что дежурит сутки через двое в продуваемой сквозняком будке, на дровяном складу, аккурат напротив двора, с неслышными рифмами и верёвочными рядами просушиваемого белья.
Раньше седой, нетрезвеющий сторож не был седым, нетрезвеющим сторожем, а был…
Вы догадываетесь о продолжении?
Что ж… Понимаю. Простите, коли наскучила.
Верно-верно – и мне пора.
Вечер. Воо-он и трубочист — опять на своей крыше…
Город зарисовывает туманом.
Именно город и именно зарисовывает.
Сча закончу последние штрихи с туманом, и полечу следом, провожать и оберегать седого и нетрезвеющего сторожа, — никак не запомнит рытвин и колдобин, на черездвоесуточном маршруте – старая, полуслепая, бесчувственная и безнадёжно любимая бестолочь…
Ага… Ага! – Дышите ровней! и не делайте резких движений – должно быстро отпустить.
Ну, вот…
Вы мне, безусловно, хоть и непроизвольно польстили, сударь – ведьма то я ведьма, но – тсссс… по последней нашей жутко официальной лазореволельской переписи, — вполне обычная, благонадёжная горожанка и заштатная художница, вполне обычного местного издательства.
… города из тех, которые рисуют в детских книжках; … город из тех, которые рисуют в детских книжках; силуэт старого форта, очертания Ратуши и Кривой Башни, шпили дворца Инфанты, кружевная готика Собора Снежинок, строгость Костёла Святости, площадь Правительницы Ливы-Ланы, замки Регента и Дофина, бастион и Талый комплекс Эрцгерцога, Монумент Доблести, Аллея Памяти, Амфитеатр Рассвета и Парадоксальный Водопад, академия и театр, рынок и таверны, виллы и предместья, отдельность и удалённость района Задочья, Ведьминский дворик, кондитерская Пьетро, развалины Чёрного Двора, гроздья эльфийских навесов, поднимающиеся и скатывающиеся по холмам улицы и переулки, мощённые мостовые и уютные, ухоженные скверы, и конечно простор и разнообразие, разноцветие черепичных крыш – некоторые действительно похожи и на морские раковины, флюгеры, чердаки и мансарды, печные трубы...
(zestanoyjoker) 3 ноября 2007 года |
| --- |
|
|