| *** |
I.
- То-ошка! Ведро т неси...
- Счас!...
... Вообще то его величают Антиох — наградили папочка с мамочкой.
У них тогда ещё не окончился расстрельным расходом период затянувшегося повстанческого романтизьму, а тут и он, между их борьбой и любовью, своим зачатием случился-подвернулся.
… Случился, да и разлучился.
Быстро-коротко накостыляли повстанческой вольнице, расчихвостили в пух и перья, да и погнали, что по полям родным-широким, что по глухим лесам-перелескам.
На одном из лесных хуторов он со своими родителями в неразумном младенчестве, навсегда и распрощался – а точнее они со ним — и не узнать ему поплакали ли они, напутствием каким облагодетельствовали ли, и агукнул ли чего он ответно...
Хутора того он тоже, ясен перец, разумом не запомнил, только в метрике и указан.
И был он изъят, совместно с «агитацией подрывающей государственные устои» и оружейным схроном, карательным отрядом под командой ротмистра Туба-Ленского.
Видел Тошка потом в архиве фоту этого ротмистра — полный орангутанг, но бравый.
Изъяли, значит, и распределили; прокламации, опосля описи, в костерок и на солдатскую махру, карабины в батальонную оружейку, Тошку в учреждение № 234.
Под ротмистровской фамилией.
Так что, кому и пока он и Тошка, а по документам не хухры-мухры — Антиох Туба-Ленский.
Но Патлатому позволительно запросто.
Патлатый, пожалуй, во всём Крысятнике всего один его Понимающий.
Да, есть тут и кроме него, Кого За Человека Считать Можно – и Гавард, и тётка Лина, да и сама Баронесса, периодами.
Но Понимающий только Патлатый.
- Тошка!!! Хрен тебе с горы, по котангенсу!!!... Романтизм наследственный можешь и там оставить, на пейзажи любоваться, но ведро то, наконец, принеси!
- Да, иду.
Вот, ведь… даже и в «мусорских» заведениях, мусор выносить требуется.
… Надо ему пейзажи эти. За пятнадцать лет насмотрелся. Холмы лысые, да и те, за колючкой и вышками.
… Вот на что действительно глядеть стоит – так на дорогу, два холма перепоясывающую, между третьим и четвёртым, удирающую за горизонт... Вообще то фигня полная себе дорожка – пыль, да щебёнка, изредка, с вихляющими, словно блохи на собаке, телегами...
Но, когда-нибудь двинет Тошка по дорожке... Как нормальный двинет. Вольно.
Так Тошка после облома третьего побега решил.
Дошло таки как-то. И не «крыткой» и розгами дошло.
Патлатый, тогда сказал ему, что он вырос. А Баронесса сказала, что поумнел.
Может оно и так…
А по Тошке, надоело. И не в догонялки-облавки играть. И не слёзы и хрипы потом в карцере горлом зажимать.
Крысёнышем себя чувствовать надоело. С меткой 234 на кальсонах и душе.
… Про душу, конечно, он того… для полупонту. Хотя Гавард каждый раз заводится и злится. А Тошка с Патлатым усмехаются, сообща.
… У входных дверей Брызя.
Дескать, курит.
Угу.
Ладно, притормозим чуток.
Хотя и вопрос, и ответ оба знают.
- Не побежишь?
- Неа… И тебе не советую. Сам знаешь, ни у кого не получилось.
Со стороны и губ не разжимают. Одно из крысячих умений. Немало чего тут с облупленного горшка, или по более позднему прибытию, в тебя вбивается. Накрепко.Навсегда.
- А у меня получится.
- Ну-ну… Одинаром?
- С Лавкой-Ромом…
- Пацанёнка, пожалей… Совсем мелкий.
- Меня бы кто…
… ну да-ну да – из того же вбитого – сам вот зарекался, и почти все здешние фразочки из речи вычищены, а, нет-нет и тоже выскочит, навроде эдакого… «нас бы кто».
Некому.
- … У тебя и не получалось, потому, что один. А я три месяца думал-готовился. И на пару мы их сделаем… Должен же кто-то рано или поздно.
Спорить сейчас, доказывать, в том числе и на собственной спине выпоротым – как чинарик в весенний талый снежок кинуть-затушить. Если пробило «на тропку» — бесполезняк.
- Антиох!!!!-ох!-ох! …оХребё-ёёшь!!!…
- Да ссссчас!!! Дрянь какая-то к донышку прилипла! Кухонным руки бы отвинтить!... Смена то чья будет?
- Таракана.
И то хорошо.
Обвисший усами папаша трёх прыщавых склочниц-контрактниц,особым зверством и рвением не отличен – ну, карцер, ну, положенный уставом «полташ» плёток – как ни крути, это не Цербер со своими чаргбулями, или Зяма со змеино-рыбьим взглядом – те и пока заловят, до Баронессы доставят-представят, уже живого куска на шкуре не останется.
- Лады. Удачи.
- Само собой… Мы тебе Оттуда привет и посылочку пришлём…
- Лишь бы без обратного.
… Крысятник между тем живёт, шныряет, «дышит» размеренным ритмом.
Все при делах; мелочь и ботва шустрит, старшие рамки и порядок держат, зыркари зырят, правилы на правках…
Короче, как и положено, предписано Уставом и Уложениями во всех «двухсотых» заведениях.
Хвала Регенту, Закону, и Отечеству.
Чтоб им день по-нашему!, а нам хоть день по-ихнему!...
Только вряд ли.
… Сбросив клятое ведро, отоварив парой подзатыльников ботву кухонную, и прицапнув с кухни свежеиспечённый ломоть хрустящей «коры», задумывается Тошка – хочется в каморку к Патлатому, а надо на урок…
Надо.
« Не дурак, ты, Тоша… Но, поверь, дурень. Ёмкость. Пустая. Не поверю, что по выходу в блатари, да обратно за колючку охота…»
По выходу…
А ведь именно он, Патлатый, дал-подсказал надежду… Вроде незаметно, не нудя, вообще вскользь, да между прочим, между шуточками, да прибауточками своими «жизненно-математическими».
… Странный всё-таки он дядька… От тех же геометрий-алгебр и от линеек-поверок сам кривится… А про писателя, философа какого, или историю-литературу, начнёт бубнить — не отойдёшь-залипнешь… Не вояка, а ворот рубахи, как гимнастёрку застёгивает, все системы револьверов и винтарей знает. Без понтов и металла в голосе, а скажет тихо – всем, всегда и всё слышно. Правила… а свой.
… Баронесса при нём… улыбается.
А Цербер и Зяма ненавидят.
… Гадская наука.
… и когда-нибудь, вольно, двинуть по дорожке меж холмов.
II.
И…
… и тут одним вскриком, от вышек и ворот, а дальше долгим эхом-перекатом, ломается-разносится по коридорам, мастерским, спальням, лестницам и этажам…
- Едуууууууут!!!! Припогоненннные!!!! Аааааа!... Лоооооооотерейщики!!! …приехаааааали!!!
… Тошка помнит, как дважды ошибались от дождя, тумана или снежно-дождевого крапа.
И ошибившихся потом били боем смертным. Вповал. Остервенело. По крысячьему.
До следующего отчаянного крика-переката.
… а эхо продолжает катиться по Крысятнику… мелкие вообще орут, визжат, заходятся, как при спасительном для «прописки» и отпора психе… Правилы прищуриваются и как бы ненароком оглаживают, проверяют дубинки и застёжки кобур.
И Тошка, и не видя закричавшего первым, чувствует, понимает и за него, за сейчас кричащего – ну и пусть! пусть стылый ужас ошибки и морока … пусть и покалечат!… но СТОЛЬКО и СЕЙЧАС всего в этом, легендарном для всех «двухсотых», крике…
И тоже выкрикивает-разносит.
… Красивая легенда.
Пацанья (не обижая и пацанок).
… Плохо тебе без мамки и папки? Одному то одинешеньки?
Конечно, плохо. Паскудно. И было, и есть, и будет. Сама судьба, малыш не на твоей стороне. Так получилось. Так оказалось угодно Создателям. Чтоб им…
… Но ты поверь. Поверь крысёныш. Самым своим укромным закуточком инстинкта и разума, поверь рассказке старших.
Они тебе плюхи раздать могут. Могут по злобе и кусок отобрать. Да и другого много чего прочего недоброго могут.
Но врать пацан пацану не станет. Крысёныш крысёнышу.
… Самых отчаянных забирают!
Точнее отбирают.
Нет, не чистенькие сытые дяденьки и тётеньки в сюртуках и крепдешине.
А дяденьки и тётеньки в мундирах. Припогоненные. Лотерейщики.
Те, у кого даже погоны на них, уже государственная тайна.
И вот тогда… Будешь ты наконец сыт и одет. Волен. Сам при форме, кобуре и власти. Да, говорят-рассказывают и при бабках немалых.
Надеждой И Опорой.
Карой И Возмездием.
Кому и для кого спрашиваешь?
…
III.
… Юр-штабс-оберст Пантелемон Лихий ещё раз, словно, пасьянс, переложил по столу папки личных дел «воспитанников». Отдельно от кип остались четыре папки. Четыре кандидата.
Перед столом на вытяжку давно стоят «воспитатели» приюта. Только директриса позволила себе (а точнее он позволил ей) остаться сидеть в кресле.
За стенами кабинета тишина. Тоже ожидание.
- Итак?… Ваши мнения, г-да?
Он, юр-штабс-оберст, конечно, видит, что почти всем из «воспитателей» до фонаря. Не их судьба решается.
Почти…
- Берите Антона, офицер… Извиняюсь! Воспитанника №200 134, Антиоха Тубу-Ленского.
Однако, очевидно, что этот, не по уставу волосатый, воспитатель, не особо перед юр-штабс-оберстом извиняется то.
Но и Лихий, в свою очередь, сделал вил, что не очень и подметил.
Мучила изжога.
И давно и многое осточертело.
- Почему? Обоснуйте.
- Умён…
Лихий приподнял правую бровь:
- Не в университет отбираем.
Волосатый не сбился.
- … сообразителен. Начитан. При принятии решений рассудителен. Но главное, способен, научился держать эмоции под контролем – не частое для эдаких заведений качество. Три попытки побега.
Лихий перевёл взгляд с приподнятой бровью на директрису.
Директриса кивнула.
А у пары воспитателей покривились хари.
Что и решило.
IV.
- Ну, здравстуй, парень…
- И вам не хворать, вашбродь.
- Хм. Я, юр-штабс-оберст Лихий. Понравишься мне сейчас – начальником, а точнее командиром тебе стану. Здешнее на служивое сменишь. Чего молчишь?
- Как отвечать, думаю.
- Что думаешь – хорошо. Вот, прям, что думаешь, то и говори. У меня времени на пустое и лишнее нету.
- Не девка я, вашбродь, чтоб нравится.
- Во как, значит… А девок то много успел распробовать?
Злится пацан, губу закусывает. Но отвечает:
- На много воли не хватило.
- Кто мы, ведь, знаешь?
- Приблизительно. Половина – наверняка, враки, вторая половина вдруг и правда.
- Но отсюда свалить то тебе по любому хочется?
- Кому ж не хочется, вашбродь. Только мне не по любому надо. Мне по дорожке хочется. Вольно.
- Ишь…
Встаёт из-за стола юр-штабс-оберст, к окошку подходит. Глядит, как снежинки кружатся и падают.
- Неужели ещё веришь, что на воле воля?
Парень тоже в окошко смотрит.
Или на решётку…
- У каждого своя вера, вашбродь.
V.
… Выйдет из парня толк.
И дело ни в том, как прицеливается и кладёт в мишени-силуэты, ни в том, как, закусив сухую губу, подхватывает чужой ранец, на марш-броске, ни в том, как до последнего не стучит в мат при упущенном «болевом»…
Показатели и куда получше имеются.
Глаза и взгляд у Антиоха Туба-Ленского старше возраста вдвое. Чёрт его, откуда и почему они у него такие.
Вон у Брызи вполне обычные, юркие, крысячьи — уж юр-штабс-оберст насмотрелся, умеет различать…
И у Тохи тоже крысьячи, не без того.
А чем-то и другие.
И честь отдаёт, вытягивается, чуть заметно, а как-то не как остальные.
… С Брызей они друг друга держаться крепко.
На «приёме» вцепились-вгрызлись в сержантов так, что тем не одни нашивки и рукава-штанины пришлось зашивать – уже на пол, под «бертцы» и нижние шконки укатали-забили, так всё равно, буквально зубами на ногах-шнурках добивающих висели.
Ночью заточенными ложками и отыграться силёнок хватило.
Теперь и сержанты своё берут-возвращают.
- … Точнее бей! Точнее!... С первого – и наповал! Не надейтесь, забудьте про второй-третий удар! Не будет у вас для них шансов.
- … Не бросай своего!... Если упал, ослаб – ты и тащи! Не из жалости. Брошенный свой – пытка ему, и след к тебе! А совсем не поднимется – тебе и добивать. И закапывать.
- … Вся злость, вся!!! какая в тебе есть!, за миг, за полсекунды из тебя выскочить, выстрелить должна!... Всё вспомни! Все обиды и всю боль… от отобранной конфетки, до соседа в рваной майке, что твою маму трахает!
- … ничё, что трясёт. Пусть и сблюешь, и штаны намочишь-запачкаешь – фигня. Ты приказ выполни!!! Вас для этого здесь готовят. Потом утрёшься, высушишь, отмоешься. И отскулишь. Если отскулится.
- … Что значит буржуйские штучки?!... Отставить! Здесь за тебя решают, что штучки, а что приказ! Тебе сказали вон той масенькой вилочкой ломтики накалывать, а не рыбной тыкаться?!... Да мне насрать из-за чего ты и себя и других завалишь; из за ствола нечищеного, или из за этикета долбанного! Сказали запомнить – запоминай, -- не запомнишь – вобьём!
VI.
Спустя шесть лет.
… Уполномоченный ликвидатор, носящий псевдоним Тотуба, уже с полгода работает в одиночку, – Брызя промахнулся весной, как и предупреждал когда-то инструктор, шанса на второй удар судьба и противник Брызе не предоставили, и Тошка оказался бессилен.
Всё что смог – вытащить, взять медальон, закопать, и запомнить где.
От нового напарника Тотуба отказался, благо доверие командования и персональное дело позволили.
… График у Тотубы – две недели, через две; неделю готовится, неделю выполняет, две – законный отдых.
Раз в год, морское побережье или закрытый санаторий.
Сегодня как раз отпускные и закончились, и Тотуба сидит в глухом безоконном кабинете, и знакомится с новым «субъектом».
« Родственники. Круг знакомых.
Учился… На 2 ом курсе замечен … На 3 ом отмечен… Воевал добровольцем, в полевых частях. Контужен. Награждён медалью «За доблесть».
Был женат. В браке родилась дочь. Разведён.
… двенадцать лет служит в учреждении № 234…»
Опочки.
« … Непосредственно по службе замечаний не имеет.
Пятнадцать благодарностей и поощрений (копия списка прилагается).
… хорошо образован и эрудирован. Пользуется авторитетом и доверием у воспитанников.
Однако с коллегами и руководством отношения сложные и противоречивые. Часто проявляет принципиальность и отличное мнение»
Конечно, Тотуба догадался про кого читает.
Нащупал сигаретную пачку в кармане и зажигалку.
«… Семь лет сотрудничает с Департаментом ( копия подписки прилагается)»
… Тошка откинулся и закурил.
Последние строчки можно недочитывать…
«… по заключению экспертов и аналитиков, внутренне остается ненадёжен и нелоялен.
Вынесен приговор на ликвидацию (копия приказа прилагается)».
… «не ушли» бы в отставку Юр-штабс-оберста Пантелемона Лихого, попал бы данный «субъект» «на исполнение» к Тотубе?
Хотя особого смысла в вопросе и не имеется — вполне может что нет, как и легко, что да.
Лихий не зря командирский кусок откусывал.
… Тошка прикурил вторую подряд.
Вошёл худенький ефрейтор, вытряхнул пепельницу, спросил про кофе, — Тотуба кивнул.
… Жалко Тошке Патлатого?
Жалко.
Но особо уполномоченному Тотубе, нет.
… Изменило узнанное про «сотрудничество»?
Вряд ли.
И чего это меняет? — крысёныша Тошку на судью не выбирали, не учили, крысёныша Тошку выбирали, учили на палача.
… Только Патлатый пытался Тошку учить на кого-то другого. Фиг его знает, почему и зачем…
Но помог отобрать на палача.
VII.
Тотуба подстерёг Патлатого на той самой, вихляющей, притемнённой вечером, дорожке, — без изысков, — не резидент какой.
Не случилось заключительных промеж них красивых и бестолковых, типа прощально-киношных многозначительных фраз.
Постаревший Патлатый, гвардии хорунжий тридцать второго сводного пехотного, невольный сексот с семилетним стажем, хоть и успел почувствовать неладное, но на реакцию не хватило.
Да и возраст-здоровье-подготовка – не вровень.
Особо уполномоченный ликвидатор Тотуба полил рядом с телом дешёвого пойла, разбил, специально купленную в пристанционном магазинчике, бутылку.
И не спеша тронулся по дорожке меж холмов…
Со стороны Крысятника заголосили перекличкой.
***
… Встаёт из-за стола юр-штабс-оберст, к окошку подходит. Глядит, как снежинки кружатся и падают.
- Неужели ещё веришь, что на воле воля?
Парень тоже в окошко смотрит.
Или на решётку.
(zestanoyjoker) апрель 2006–29 апреля 2007 года |
| --- |
|
|